Сегодня хороший день, Хозяин вышел на крылечко своего шестьсот шестидесяти шести этажного дома и оглядел свою вотчину - предстояло много чего сегодня сделать: пойти сделать радикальное обрезание, замочить кого-нибудь в сортире, ну и, конечно, удвоить ВВП. Упиваясь своей властью, он заглянул в лужу и стал глядеть на своё отражение и восхищаться сим наиважнейшим произведением матушки природы.

-"О, как я люблю себя!" Воскликнул он, с трудом отдирая face от лужи.

Но ему повезло: еще его любил Гибралтар Инок. С радостным тявканьем он пристыковался к штанине и принялся её радостно со сладостным скулежом дрючить. Ну когда ещё выпадет заняться сексом со штучкой, которая дороже автомобиля. Вова чуть прикайфовал, но вспомнил, что дома жена лютка злая, как дикая утка, и она будет не рада сему акту да и страна ждала от него новых подвигов. Инок уже почти догнался, но был немилосердно сброшен с ноги и юркнул в кусты, все-таки немного внеся белую палитру в строгий чёрный цвет брюк. Только сейчас он заметил небольшую стайку нашиков во главе с главными квартальскими хулиганами Якименкой и Суркошвили. Они внимательно за ним наблюдали, раскрыв рты.

- "Да, ребята, я природу тоже люблю, а ядерные отходы в страну ввёз Брежнев, а Зюга ему в думе это дело обстряпал, фашист проклятый. И вы природу все любите - вот мой первый наказ на сегодня". Стайка нашистов зааплодировала и начала дёргаться под зажигательные ритмы фабрики звёзд-4, доносившиеся из окна.

Тин-пу сел на крылечко, нашики окружили его, а Якименка взгромоздился ему на коленки, как заметили другие нашики, ему хозяин оказал небывалую честь выразившеюся в поглаживание толстой якименкавской попки.
- "О, великий и могучий вождь! Фашисты совсем ошалели, говорят Царь-то ненастоящий!"
- "Да ара, а я очём гаварю, дарагой, слушай, да? Демократичный концлагирь для ветеранов строить мэшают, совсэм азверели фошисты поганые, особенно этот как АпЭльсинов жидьё пархатое" - несдержанный Суркошвили влез в разговор, видимо сыграла роль его кавказская кровь.

Вслушиваясь в возбужденные голоса нашиков, Володя качал головой и охал. И он не выдержал, сорвался, довели его проклятые фашисты, вскочив, он, вскинул руки к небу и, тряся ими, как ошалевший спрут, пойманный на рыболовный крючок.

- "Они ответят за всё эти проклятые фашисты, за все эти годы унижения и развязного ими террора. Аллах Акбар". Его душевный порыв угас в рыданьях особо чувствительных нашистов. Нашики вытянули правые руки вперёд и радостно прокричали:
-"Хайль Тин-пу".
Тин-пу тоже проронил скупую слезу.

Из окна донёсся недовольный окрик Лютки:
- "Эй, Путя, хорош буянить, а то сковородой отгребешь, плюгавец".
К своей неудачи нашист Михлаков выкрикнул:
- "Эта красная сволочь ответит за поруганье славного знамени РОА, за белых офицеров, за слишком маленькую оплату гимна моего бати". Вместо того чтобы замолчать, Михлаков отравил атмосферу, изведясь на говно и потрясая игрушечной сабелькой, затянул "Боже царя храни." Лютка стерпеть такой наглости не смогла, хоть и работала в библиотеке, все-таки уebalа нашиста обещанной сковородой. Как оказалось антифа потеряла своего бойца навечно. В борьбе с фашизмом, как говорится, без потерь не обойтись. Похоронив трупик невинноуebaного Михлакова, нашисты взгрустнули и обратили понурые глаза на хозяина.

- "Не дрейфти, ребятушки, в наше движение затесался оборотень, на сей раз не в погонах". Нашисты испугано закрутили головами по сторонам в поисках вервольфа. Им как всегда оказался вечный соискатель на звание нашика - Вервольфович. Нашисты не раз били его, но, видимо, на пользу ему это не пошло. Его не любили за одну черту характера: он всегда говорил одно, но делал противоположное, но больше всего раздражение вызывало то, что Верфольфофич считал себя главным нашиком и это ему уже простить не могли. Роман А'Брамович выхватил из-за пояса яхту и устремился на зверя с яростным воплем:
- "Я научу тебя, еврей, родину любить. Фашня не добитая".
С криками "бей жидов, спасай Россию" вся нашисткая кодла ринулась на врага. Но мало кто знал, что Вервольфович обладал поистине запредельным знанием древних Йогов. Подобно некоторым насекомым он мог дышать жопой, а иногда при хорошем настроении мог даже сыграть ей пару молодёжных песен из репертуара групп "Руки Вбрюки" и "Ласковый Бай".

Скрывшись в ближайшей луже, выставив аппарат дыхания из воды, коварный Вервольфович уже было попытался поглумится над противниками, но он не просчитал следующих событий.
Нашист Фурсинка произвёл по мохнатой сраке выстрел гамаём из рогатки и с первого попадани накрыл дыхательное отверстие, так и не дав закончится хиту группы "Руки Вбрюки" "Восемнадцать мне ужо". Верфольфович заметался на глубине и, не сумев пальцем прочистить дыхательное отверстие от инородного тела, был вынужден дать приказ голове на всплытие. Выйдя из лужи, промокший оборотень предложил ebaнуть по Тбилиси и изменить гравитационное поле земли, но слушать его не стали. Через пару секунд его схватили, связали и хорошенько otxyячили.

Тем временем Тин-пу не терял времени даром, он подозвал к себе разгоряченных пацанов и начал строить их в колонну, раздавая при этом заранее припасенную арматуру. Раздав всем указания, он потащил связного оборотня в направлении сортира. Нашисты, развернув знамёна и крича следующие кричалки, - "Фашизм не пройдёт", "руки прочь от чиновников", "Нашист герой - чурки домой", "мафию надо уважать" - , двинулись по главной улице. В ходе их марша пострадал местный авторитет Чебурашка (его охранник Гена green был забит до смерти.) , пара кошек, так как всем известно, что кошки ведут крайне недемократичный образ жизни, то есть гуляют сами по себе, и зазевавшийся Нигер.

На встречу ораве нашиков, еле держась на ногах, вышла старая женщина, судя по всему, её недавно изнасиловали,- это была родина Мать, к ней подлетел самый старый нашист Борька Николаевич, принялся таскать её за волосы, приговаривая:
- "А я то думал, покончил с тобой, подстилка красно-коричневая. Мимо проходил быдлан, чёрный спортивный костюм, штанцы заправленные в носки, тоже дал свой комментарий:
- "Получила своё, проститутка, а в конституции ведь написано: "частную собственность уважать надо, да, и пошла бы лучше делом занялась носки, штоль, кому постирала."

Толпа заулюлюкала и двинулась дальше, направляясь по просьбе американского посольства громить сербский, вьетнамский и иракские кварталы.

Тем временем Тин-пу уже открыл памятник Адольфу Гитлеру в Риге, наградил пару ветеранов СС и благополучно вернулся на родину. Каково же было его удивление, когда он вытянул правую руку и выкрикнул:
- "Аллах Акбар!"

Надо сказать, верный пёс президента Инок тоже как мог, тянул лапу, подражая господину, и никто на улице не встречал его у трапа.

- "Опять гады забыли".

Хозяин в сердцах плюнул и позвонил своему корешу Неязу Сепараторову. Тот подъехал на своей крутой тачке минут через десять, и вся компания отправилась в крутой ночной клуб KREML RF. По дороге бессменный джин пустыни выпросил у Тин-пу пару тысяч быдланов, так как эти враги туркменского народа перевились в ханстве и джигиты самозабвенно занялись педерастией. Гибралтар Инок решил доделать своё черное, а вернее белое дело, но Нияз был не в духе и прищемил кое-что табакеркой. Инок уже было, хотел разобраться с Сепараторовым по-пацански, но тут они приехали, и хозяин выскочил из тачки, пёс неохотно шмыгнул вслед. Достопочтенный бурдюк божественного кумыса, хотя по опросам населения вещество наполняющие бурдюк было тоже оргпроисхождения, но с другой географией, пройти в клуб потусоватся отказался, ссылаясь на оранжевую революцию, угрожающую демократическому режиму ханства. В зале было темно и пахло серой, Инок вдохнул воздух в надежде учуять запах какой-нибудь сучки, но тщетно придется ему довольствоваться резной ножкой стула весь вечер. Черти вытащили на улицу какого-то рыжего мужика в умат пьяного и грозившего отрубить в аду свет за систематическую не уплату. На сцене извивались Ксюша Собчак и Ксения Бородина - популярные телеведущие самого популярного быдланского телепроекта "дом-222". Тин-Пу было подсел к Гитлеру и Петру I, спорившими, кто угробил больше русских, но вылетел в первом раунде, очень огорчившись, он пошёл надираться в компанию Микки-Мауса и братьев Пономаренко. Штирлиц сидел в углу и потягивал шнапс в ожидании Нюрнберга, но не выдержал и тоже нажрался как свинья. Только один Инок был счастлив, так как овладел ножкой стула.

На улице одиноко мёрз быдлан, смотря рыбьими глазами в небо.

Игорь
 

Аксель хотел про политику вот я и выложил, но если тема будет похерена я ни разу не обижусь.